Дождик мокрыми метлами чистит
Ивняковый помет по лугам.
Плюйся, ветер, охапками листьев,—
Я такой же, как ты, хулиган.

Я люблю, когда синие чащи,
Как с тяжелой походкой волы,
Животами, листвой хрипящими,
По коленкам марают стволы.

Вот оно, мое стадо рыжое!
Кто ж воспеть его лучше мог?
Вижу, вижу, как сумерки лижут
Следы человечьих ног.

Русь моя, деревянная Русь!
Я один твой певец и глашатай.
Звериных стихов моих грусть
Я кормил резедой и мятой.

Взбрезжи, полночь, луны кувшин
Зачерпнуть молока берез!
Словно хочет кого придушить
Руками крестов погост!

Бродит черная жуть по холмам,
Злобу вора струит в наш сад,
Только сам я разбойник и хам
И по крови степной конокрад.

Кто видал, как в ночи кипит
Кипяченых черемух рать?
Мне бы в ночь в голубой степи
Где-нибудь с кистенем стоять.

Ах, увял головы моей куст,
Засосал меня песенный плен.
Осужден я на каторге чувств
Вертеть жернова поэм.

Но не бойся, безумный ветр,
Плюй спокойно листвой по лугам.
Не сорвет меня кличка «поэт».
Я и в песнях, как ты, хулиган.

Добавлено (04-Янв-2011, 09:43:02)
---------------------------------------------
вот еще хороший стих, я не знаю кто автор, но песню поет настя полевая

Утром снежным белые волки
С утренним снегом как беглые толки
Выбегут в поле, следы разбросают
Набегавшись вволю бесследно расстают.
Что вы ищите в выпавшем снеге
Вам противен вкус нашего хлеба
Вас гонит в зиму запах добычи
Крови медвежьей и крови бычьей.

Вы холодные снежные звери
Неисчислимы ваши потери
Гибнете сотнями в солнечном свете
И жизнь ваша длится лишь до рассвета.

Жутким плачем расколется ночь
Все, никто мне не сможет помочь
Застынет под окнами бешеный вой
Это снежные волки пришли за мной.

Лишь рассветет, и белые кости
Под сахарным снегом как тонкие трости
Вырастут в поле под музыку вьюги
Их не разыщут ни волки ни люди.

Утром снежным белые волки
С утренним снегом как беглые толки
Выбегут в поле, следы разметают
Не найдя ничего все тают лишь стаи

Туман развеялся, луч солнца осветил.
На склоне одинокую волчицу.
В лесу призывно дикий зверь завыл.
И самка тут же поспешила скрыться.
Охотники у жаркого костра,
На спор бросали в вещмешок монеты.
Волчица как стрела была быстра.
И успевала убежать с рассветом.
Флажками окружённые и мглой.
Два хищника стремглав неслись по снегу.
И не было казалось той зимой
Препятствий их неистовому бегу.
Река луной украшена, блестела.
Чьи воды мирно поглощали звери.
Но вдруг стрела нежданно просвистела.
И воды у реки побагровели.
И удивленью не было предела.
Охотников добычу увидавших:
На теле рана под стрелой алела.
У девушки на берегу лежавшей.
Финал событий происшедших ночью-
Картина, изменившая запруду:
Охотники, разорванные в клочья,
И волчий след оставленный повсюду.

Ворон

Погруженный в скорбь немую
и усталый, в ночь глухую,
Раз, когда поник в дремоте
я над книгой одного
Из забытых миром знаний,
книгой полной обаяний, -
Стук донесся, стук нежданный
в двери дома моего:
"Это путник постучался
в двери дома моего,
Только путник -
больше ничего".

В декабре - я помню - было
это полночью унылой.
В очаге под пеплом угли
разгорались иногда.
Груды книг не утоляли
ни на миг моей печали -
Об утраченной Леноре,
той, чье имя навсегда -
В сонме ангелов - Ленора,
той, чье имя навсегда
В этом мире стерлось -
без следа.

От дыханья ночи бурной
занавески шелк пурпурный
Шелестел, и непонятный
страх рождался от всего.
Думал, сердце успокою,
все еще твердил порою:
"Это гость стучится робко
в двери дома моего,
Запоздалый гость стучится
в двери дома моего,
Только гость -
и больше ничего!"

И когда преодолело
сердце страх, я молвил смело:
"Вы простите мне, обидеть
не хотел я никого;
Я на миг уснул тревожно:
слишком тихо, осторожно, -
Слишком тихо вы стучались
в двери дома моего..."
И открыл тогда я настежь
двери дома моего -
Мрак ночной, -
и больше ничего.

Все, что дух мой волновало,
все, что снилось и смущало,
До сих пор не посещало
в этом мире никого.
И ни голоса, ни знака -
из таинственного мрака...
Вдруг "Ленора!" прозвучало
близ жилища моего...
Сам шепнул я это имя,
и проснулось от него
Только эхо -
больше ничего.

Но душа моя горела,
притворил я дверь несмело.
Стук опять раздался громче;
я подумал: "Ничего,
Это стук в окне случайный,
никакой здесь нету тайны:
Посмотрю и успокою
трепет сердца моего,
Успокою на мгновенье
трепет сердца моего.
Это ветер, -
больше ничего".

Я открыл окно, и странный
гость полночный, гость нежданный,
Ворон царственный влетает;
я привета от него
Не дождался. Но отважно, -
как хозяин, гордо, важно
Полетел он прямо к двери,
к двери дома моего,
И вспорхнул на бюст Паллады,
сел так тихо на него,
Тихо сел, -
и больше ничего.

Как ни грустно, как ни больно, -
улыбнулся я невольно
И сказал: "Твое коварство
победим мы без труда,
Но тебя, мой гость зловещий,
Ворон древний. Ворон вещий,
К нам с пределов вечной Ночи
прилетающий сюда,
Как зовут в стране, откуда
прилетаешь ты сюда?"
И ответил Ворон:
"Никогда".

Говорит так ясно птица,
не могу я надивиться.
Но казалось, что надежда
ей навек была чужда.
Тот не жди себе отрады,
в чьем дому на бюст Паллады
Сядет Ворон над дверями;
от несчастья никуда, -
Тот, кто Ворона увидел, -
не спасется никуда,
Ворона, чье имя:
"Никогда".

Говорил он это слово
так печально, так сурово,
Что, казалось, в нем всю душу
изливал; и вот, когда
Недвижим на изваянии
он сидел в немом молчанье,
Я шепнул: "Как счастье, дружба
улетели навсегда,
Улетит и эта птица
завтра утром навсегда".
И ответил Ворон:
"Никогда".

И сказал я, вздрогнув снова:
"Верно молвить это слово
Научил его хозяин
в дни тяжелые, когда
Он преследуем был Роком,
и в несчастье одиноком,
Вместо песни лебединой,
в эти долгие года
Для него был стон единый
в эти грустные года -
Никогда, - уж больше
никогда!"

Так я думал и невольно
улыбнулся, как ни больно.
Повернул тихонько кресло
к бюсту бледному, туда,
Где был Ворон, погрузился
в бархат кресел и забылся...
"Страшный Ворон, мой ужасный
гость, - подумал я тогда -
Страшный, древний Ворон, горе
возвещающий всегда,
Что же значит крик твой:
"Никогда"?

Угадать стараюсь тщетно;
смотрит Ворон безответно.
Свой горящий взор мне в сердце
заронил он навсегда.
И в раздумье над загадкой,
я поник в дремоте сладкой
Головой на бархат, лампой
озаренный. Никогда
На лиловый бархат кресел,
как в счастливые года,
Ей уж не склоняться -
никогда!

И казалось мне: струило
дым незримое кадило,
Прилетели Серафимы,
шелестели иногда
Их шаги, как дуновение:
"Это Бог мне шлет забвение!
Пей же сладкое забвение,
пей, чтоб в сердце навсегда
Об утраченной Леноре
стерлась память - навсегда!..
И сказал мне Ворон:
"Никогда".

"Я молю, пророк зловещий,
птица ты иль демон вещий,
Злой ли Дух тебя из Ночи,
или вихрь занес сюда
Из пустыни мертвой, вечной,
безнадежной, бесконечной, -
Будет ли, молю, скажи мне,
будет ли хоть там, куда
Снизойдем мы после смерти, -
сердцу отдых навсегда?"
И ответил Ворон:
"Никогда".

"Я молю, пророк зловещий,
птица ты иль демон вещий,
Заклинаю небом. Богом,
отвечай, в тот день, когда
Я Эдем увижу дальней,
обниму ль душой печальной
Душу светлую Леноры,
той, чье имя навсегда
В сонме ангелов - Ленора,
лучезарной навсегда?"
И ответил Ворон:
"Никогда".

"Прочь! - воскликнул я, вставая,
демон ты иль птица злая.
Прочь! - вернись в пределы Ночи,
чтобы больше никогда
Ни одно из перьев черных,
не напомнило позорных,
Лживых слов твоих! Оставь же
бюст Паллады навсегда,
Из души моей твой образ
я исторгну навсегда!"
И ответил Ворон:
"Никогда".

И сидит, сидит с тех пор он
там, над дверью черный Ворон,
С бюста бледного Паллады
не исчезнет никуда.
У него такие очи,
как у Злого Духа ночи,
Сном объятого; и лампа
тень бросает. Навсегда
К этой тени черной птицы
пригвожденный навсегда, -
Не воспрянет дух мой -
никогда!

То было много лет назад.
Я тоже в первый раз
С толпою сверстников - ребят
Явился в школьный класс.

Мне тоже задали урок
И вызвали к доске,
И я решал его как мог,
Держа мелок в руке.

Умчались школьные года,
И не догонишь их.
но я встречаю иногда
Товарищей своих.

Один - моряк, другой - танкист,
А третий - инженер,
Четвёртый - цирковой артист,
А пятый - землемер.

Шестой - полярный капитан,
Седьмой - искусствовед,
Восьмой - наш диктор, Левитан,
Девятый - я, поэт.

И мы, встречаясь, каждый раз
О школе говорим...
- Ты помнишь, как учили нас
И как не знал я, где Кавказ,
А ты, не знал, где Крым?

Как я старался подсказать,
Чтоб выручить дружка,
Что пятью восемь - сорок пять
И что Эльбрус - река?

Мы стали взрослыми теперь,
Нам детства не вернуть.
Нам школа в жизнь открыла дверь
И указала путь.

Но, провожая в школьный класс
Теперь своих детей,
Мы вспоминаем каждый раз
О юности своей,

О нашей школе над рекой,
О классе в два окна.
На свете не было такой
Хорошей, как она!

Добавлено (20-Май-2012, 01:46:35)
---------------------------------------------
Мы странные - все это замечают.
Мы странные - сегодня и всегда.
Чужие или близкие? Не знаю.
Мы странные... Мы странные? О, да...

Люблю ли я? Знать не хочу, и точка.
Мы замерли на лезвии ножа.
И на бумаге вновь за строчкой строчка...
Мы замерли - едва-едва дыша.

Чужие или близкие - мы рядом,
И каждый вечер снова будет наш.
Пусть каждый слог пропитан будет ядом
И горечью утрат... Каков пейзаж!

Здесь алым будет вновь пропитан вечер,
Здесь плавится стекло - таков закат,
И темный лес-стена от новой встречи...
Ведь в жизни мы не можем без преград.

Мы странные - я не хочу иначе.
Мы ждем, когда другой найдет себя.
Вот влюбишься – поверь, я не заплачу,
Так и должно быть. Мы в закате дня... (с)Шелена

-Клан Теневых волков


Пришла в Логово 15 Октября 2007 года ^ ^

В конце концов, если не позволять себе иногда побыть наивным придурком, жизнь лишится доброй половины удовольствий ©

Макс Фрай

Добавлено (07-Авг-2012, 22:05:09)
---------------------------------------------
Николай Доризо

Сколько тебя не читаешь,
Нет, никогда не прочтешь
Женщиной ты засыпаешь
Девушкой утром встаешь
Днем ты товарищ хороший
Вечером кажется мне
Что незнакомой прохожей
Я увлечен при луне,
Новым покажется платье
Будто иду я с другой,
Буду тебе изменять я
Только с тобою одной!