Из минусов:
Цензура якобы ограничивает свободу. Помилуйте! Но свобода всегда ограничена! Просто при демократии западного типа есть ответственность «после» вместо ограничения «до», то есть собственно цензуры. Проще говоря, если при царе-батюшке вымарывали крамолу еще до печати, то при Путине Госнаркоконтроль арестовывает тиражи книг «за пропаганду наркотиков» и изымает книги из магазинов. Разница только в процедуре. Что лучше: «до» или «после»? Можно поспорить, но ведь никого не пугает, что любое, самое безобидное, лекарство сначала сертифицируют, потом на кроликах пробуют, потом — на добровольцах, и только после этого выпускают в продажу. А книга может навредить не меньше «паленого» аспирина.
Поборники свободы при обсуждении проблемы цензуры кивают на Запад. Дескать там — полная свобода и сплошная Первая поправка к конституции США. Между тем, в тех же США во время обеих иракских войн действовала совершенно официальная военная цензура (контроль за тем, как освещают войну журналисты). А администрация Джорджа Буша активно использовала так называемые «зоны свободы слова» – огороженные участки в общественных местах, предназначенные для осуществления права людей свободно выражать свое мнение. В эти резервации, которые еще называют «загонами свободы слова», секретная служба перемещает всех желающих попротестовать, чтобы они не мешались под ногами во время поездок президента. Вот и вся Первая поправка.
Что касается цензуры политической то, как заметила Shaggy, она была, есть и будет. Вспомните советские времена. Тогда запрещались к печати книги не только откровенно антисоветские, но и сомнительные, непонятные или, например, «упаднические» — советская литература обязана была быть бодрой и оптимистичной. И очень болезненно Главлит относился к насмешкам над Советской властью.

Из плюсов:
Цензура заставляет издателя «держать марку». При Главлите уровень книг был на порядок выше, чем теперь, когда многие крупные российские издательские дома экономят даже на редакторах! Откройте почти любую книгу «АСТ» и проверьте выходные данные — наверняка не обнаружите там пункта «литературный редактор». Откровенного плагиата или нарушений авторского и смежного права не было. В наше время такие нарушения — чуть ли не норма.
Есть еще один важный плюс цензуры, о котором редко задумываются люди, от литературы далекие. Как пишет В. Бондаренко в статье «Цензура и литература»: «Несвобода царская, несвобода советская заставляли художника находить истинную художественную свободу в том жанре, в тех рамках, в которых он должен был существовать. В результате появлялась мощная духовная русская литература». Он приводит пример и Пушкина с Лермонтовым, которых ссылали, Салтыкова-Щедрина, Достоевского, Булгакова, Бабеля… Перечислять устанешь! Всех этих блестящих писателей и поэтов объединяет то, что творили они под жестким контролем цензуры, сначала царской, потом советской — и неизвестно, какая была более суровой. А теперь на литературном поприще, в общем, и нет никого великого. Бондаренко в завершение восклицает с горечью: «Короче говоря, кончается цензура — кончается литература».