Корни образа
По гипотезе некоторых учёных (А. Леруа-Гурана, В. Я. Проппа) образ дракона в виде, соединяющем черты птиц и змей, относится примерно к тому же периоду, когда мифологические символы животных как таковые уступили место богам, соединяющим в себе черты человека и животного. Такой образ дракона был одним из способов объединения противоположных символов — символа верхнего мира (птицы) и символа нижнего мира (змеи).

Тем не менее дракон может считаться дальнейшим развитием образа мифологического змея — основные признаки и мифологические мотивы, связывавшиеся с драконом, в главных чертах совпадают с теми, которые характеризовали змея (см. Змей Горыныч, Змей).

Распространение
Образ дракона представлен в мифологиях Шумера, Египта, Угарита, Индии, Греции, Китая, Японии, Мексики и Анд. В большинстве культур образ дракона связан с культом водоёмов, что связано с искусственным орошением как основой хозяйства этих государств.

Дальнейшее использование фантастического образа дракона (в частности, в мифологиях Восточной и Юго-Восточной Азии, а также в позднейшей европейской культуре) было связано и с собственно эстетической ролью этого символа в искусстве. Остаётся открытым вопрос о том, является ли образ дракона в мифологиях ранних государств Западной, Южной и Восточной Азии, доколумбовой Америки, результатом независимого параллельного развития или связан с культурными взаимовлияниями (см. прослеживающееся в более позднюю эпоху влияние древнеближневосточных мифов о драконе на греческий миф о Пифоне, использование китайского символа дракона в мифологиях Японии и других сопредельных стран, а также индийской макары в мифологиях и искусстве многих стран Юго-Восточной Азии).

Во Вьетнаме эволюция образа дракона как символа императорской власти явилась отражением периодов расцвета и упадка вьетнамского общества. Согласно традициям феодальной культуры, во Вьетнаме дракон символизировал нравственное совершенство.

Значение дракона
Уроборос. Змей, проглатывающий собственный хвост
Мифологический дракон символизирует собой испытание, которое нужно пройти, чтобы получить сокровище. Он связан с бессмертием, которое можно получить посредством вторжения в тело чудовища (как извне, так и изнутри, например, путём проглатывания драконом). Сражение с драконом — это инициационная мистерия с символикой временной смерти и возрождения. Многие змееборческие сюжеты имеют в своей основе инициационную тематику с инверсией отношения инициант — змееобразный патрон инициации.

Также имеют значение темы сна (чудовища, героя или женщины) и крови (кровь дракона или вагинальная кровь женщины). Сон имеет различную природу: богатырский сон, необходимый для восстановления сил; аналог смерти; пассивность чудовища для одержания победы над ним; пассивное состояние, из которого спящего выводит что-то. Тема сна и пробуждения также выражена в змее Кундалини, однако здесь инвертированы отношения активный-пассивный, пробуждение-сон: вишап спит уже вытянутым, тогда как Кундалини пробуждается ото сна, чтобы вытянуться вверх; Царь-девица спит, доступная для соития героя с ней, тогда как шакти сама, пробудившись, устремляется к блаженному слиянию.

Вагинальная кровь (послеродовая, менструальная) привлекает змея. Это выражается в мифе Арнем-Ленда о сёстрах Вавилак и в мифах, где змей требует или крадёт непорочных дев (ищет себе невесту). Требование девственности невесты имеет прямое отношение к вагинальной крови и смерти: невеста должна быть «убита» как чужая и возродиться как своя, и знаком этого служит кровь после первой брачной ночи. Змей представляет собой фаллический символ, а обвивание вокруг девы несёт коитальный смысл. В то же время благодаря этой крови в драконоборческих сюжетах женский образ пересекается с образом самого дракона. Убийство змея означает «убийство» невесты героя. Невеста имеет змеиную сущность, черты вредителя, нередко в мифах победа над драконом заменяется соитием с девушкой (нередко также хтонической природы, например Царь-девицей, Сонькой-богатыркой) либо подразумевает его впоследствии.

Помимо фаллической символики вытянутого змея есть символика дерева, которая нередко вплетается в сюжет змееборчества, если он встроен в общий миф. Змей-дракон изображается обвившимся вокруг дерева, или находящимся у корней мирового древа, или в его ветвях, или несёт в себе его атрибуты (образ пернатого змея на дереве, в котором соединились птица и змея, отмечающие верх и низ мирового дерева).

Пол дракона в мифах имеет свои особенности. Как мужской он очевиден в мифах с темой запирания вод и забирания девушек. Как женский он очевиден в мифах о порождении драконом мира. Во многих мифах пол менее определён; дракон олицетворяет мужское начало, но имеет и черты женской природы (андрогин).

Дракон связывается с водой, водоёмом. Он как забирает (запирает) воду, так и приносит её избыток (наводнение, ливни).

Трансформация образа показывает, как меняется соотношение человек-дракон в примерах мистического перерождения: сперва человек внутри змея, потом он снаружи, и, наконец, змей помещается внутрь человека.

Дракон как помощник также связан с водой, урожаем и плодородием. В древнекитайской мифологии крылатый дракон помогает культурному герою Юю — основателю династии Ся, волоча по земле свой хвост и тем самым определяя пути, по которым нужно прорыть каналы для водоснабжения. Исторически дракон-помощник в таких мифах возводится к мифу о змее, укрощённом героями, которые впрягают его в плуг (в вавилонской мифологии; также славянский миф о двух божественных кузнецах, которые впрягли усмирённого ими змея в плуг и с его помощью прорыли русло Днепра, или легенду о Никите Кожемяке). Дракон-помощник может приносить людям сокровища (в славянских мифах о драконе — летающем змее, в типологически сходных с ними африканских легендах и т. п.).

Широко распространённый мотив похищения драконом девушки восходит к обряду, во время которого девушку приносили в жертву духу вод (в Китае самую красивую девушку венчали с Хуанхэ, бросая её в воду, в Древнем Египте перед посевом бросали в Нил девушку, также наряженную в свадебные одежды, чтобы обеспечить разлив Нила, без которого не был возможен урожай, у индейцев майя девушек бросали в священный водоём Чичен-Ицы). Миф, соответствующий этому обряду, обычно выступает в форме рассказа о драконе, требующем себе девушек в качестве ежегодной дани.